Известная поговорка гласит, что в окопах атеистов не бывает. Люди, прошедшие войну, вспоминали впоследствии, что даже те, кто заявлял, что ни во что не верит, все равно имели целый набор примет и суеверий. Кроме того, у многих бойцов были талисманы, оберегающие от гибели в бою. У каждого свой.
Среди самых надежных оберегов, бытовавших в годы Великой Отечественной войны, был ключ от дома или от квартиры. Боец носил его всюду с собой, свято убежденный, что после окончания войны он сможет вернуться к родным дверям и отпереть их этим ключом. Об этом вспоминают многие фронтовики, а сам образ ключа от родного дома, хранимого солдатом, вошел в литературу и кинематограф.
Не менее надежным талисманом считались монеты, взятые в долг. Солдат должен был благополучно вернуться домой, чтобы этот долг вернуть. Поисковики, работающие на местах былых сражений, нередко находят рядом с телами солдат и ключи, и монетки с пробитыми в них дырочками, чтобы можно было носить на шнурке или просто пришить к подкладке.
Бережно хранимыми и носимыми у сердца – в нагрудном кармане гимнастерки – были фотографии любимых женщин и письма из дома. Считалось, что любовь близких сможет защитить от пули.
Кроме того, среди солдат было распространено поверье, что очень надежным талисманом является текст стихотворения Симонова «Жди меня, и я вернусь…». Стихотворение следовало обязательно самолично переписать от руки и носить у сердца.
К числу самых старинных солдатских талисманов относятся пули и осколки, извлеченные хирургом после ранения. Врач в госпитале обязательно отдавал раненому этот кусочек металла. Впоследствии в нем делали отверстие и носили на шнурке или цепочке.
Смысл этого оберега таков: моя пуля меня уже нашла, теперь мне бояться нечего.
Были индивидуальные талисманы, имевшие значение лишь для того, кто их придумал. Например, штурман 392-го полка ночных бомбардировщиков Борис Макаров на все боевые вылеты непременно брал с собой скрипку. Он считал, что этот инструмент, на котором он хорошо умел играть, обязательно защитит его от беды.